Экономическая история

95 % времени нашей истории как вида мы, люди, жили охотой и собирательством, что антропологи называют экономикой дара. У людей не было денег, в пределах каждой отдельной группы не существовало ни мены, ни торговли. Торговля все же существовала, но только между членами различных сообществ.

Нетрудно понять, почему в каждой группе охотников и собирателей нормой было распределение, и почему торговля ограничивалась только отношениями с чужаками. Группы были маленькими, обычно состояли человек из 15—50, все друг друга знали и зависели от всех других членов группы. Для индивидуального выживания было достаточно доверия, а конкуренция подорвала бы доверие. Торговля по существу является конкурентной деятельностью: каждый торговец пытается заключить самую выгодную для себя сделку даже за счет других торговцев. Для охотников и собирателей сотрудничество, а не состязательность, было залогом успеха, и потому врожденное стремление к соревнованию регулировалось ритуалом и обычаями. Сложные условия взаимообязанностей помогали поддерживать отношения сотрудничества со стороны каждого.

Сегодня мы до сих пор встречаем рудименты экономики дара, особенно в семье. Мы не ведем учета, сколько тратим на наших трехлетних малышей, чтобы потом с них взыскать; вместо этого мы даем им пищу, кров, образование и прочее даром, из любви к ним. Да, родители рады психологической отдаче, но не существует сознательной сделки, когда мы говорим ребенку: «Я даю тебе еду и кров, чтобы ты возместил мне их товарами и услугами равной или большей ценности».

Для людей из примитивного общества вся община по большей части была подобием семьи. Паразитирование порой становилось проблемой, когда оно превращалось в обузу для остальной группы, общество карало неявным или явным порицанием — в конечном счете, изгнанием. В остальном никто не считал, кто кому должен — это считалось, говоря современным языком, очень дурным тоном.